Теперь это «Комбинат студенческого питания». Оцените ларёк с молокопродуктами и коровой на крыше :-)
На дверях нет больше никаких объявлений «мужик...» — раньше это был особый жанр, я с удовольствием ходил просто почитать объявления, даже если лично мне ничего не было нужно. Классика жанра: «мужик, потерявший студак на имя „Петрова Елена“, неси пиво в 2-321». Теперь все объявления в интернете.
Объявления на стенах только официальные, но всё равно с приятным гиковским стилем. Например, блок-схема о том, как оформить стипендию на карточку («Ты получаешь стипендию?», да — стрелочка направо, нет — стрелочка налево).
Информация, как становиться на учёт иностранцам — в наше время рассказывали байки о каких-то корейцах, которых взяли а Физтех, но «за границей все тупые», поэтому их продержали отдельной группой год, вернули назад и зареклись иностранцев брать. Собственно, мы были первым потоком «наших иностранцев» на Физтехе. Впрочем, за 7 лет моего обучения никто так и не понял, что Украина — это другая страна (не будем про нынешнее непонимание). Поэтому русский второй отдел спрашивал у меня приписное свидетельство в украинском военкомате — и никого это не смущало. Обратное тоже верно: когда я принёс в украинский военкомат отсрочку от русской армии, их это тоже нисколечко не смутило.
Комплексный завтрак в столовой — 40 рублей, комплексный обед — 130 рублей. Кормят всех, и косо на нас с Пашкой не смотрели — мы были явно не единственные «посторонние».
Здесь же кормят живущих в профилактории (в наше время у профилака была своя столовка) с примечанием «ужин в буфете общежития» — в общежитиях есть буфеты?! У нас была пара буфетов в учебных корпусах, но там всё было жутко дорого. У меня деньги появились только на 4 курсе, и я помню, как начал шиковать — брать время от времени коржики в буфете.
Заказываю суп (после Франции это кажется каким-то недосягаемым ботатством ассортимента), а перед глазами стоит тётка из 90-х, шарящая в кастрюле половником, чтобы поднять жалкую гущу — неловко всё же наливать одну воду. Вполне приличные блюда — а у нас, помню, денег на блюдо не хватало вообще никогда. Заказывали гарнир с мясной подливкой. И порции гарнира постепенно всё уменьшались — мы заказывали двойную, а потом и тройную порцию гречки (они уверенно помещались в одну тарелку). В какой-то момент на «тройную гречку с подливкой» перешли практически все, и повара перестали наливать соус без мяса. Тогда мы перешли на готовку в комнатах, оставив в столовой только завтрак. «Тройную манную кашу». В мелкой тарелке.
Всё, с этого момента я понимаю, что у меня не будет «ностальгической поездки». Ничего общего это место с моим институтом не имеет, остались только редкие артефакты. И слава богу! Очень как-то радостно было за этих пацанов и девчонок (сколько там теперь девчонок!) — именно потому, что их институт перестал иметь с нашим внешние сходства.
С чистой совестью шиканул на 207 рублей. Ничего из этого во Франции найти невозможно. Хотя нет, вру, сметана у нас есть :-)
Посуда — один из «артефактов»: на фотографии это плохо видно, но когда берёшь в руку эту помятую алюминиевую ложку...
И вот тут важный, на мой взгляд, момент про «свинья грязи найдёт». У меня, как мне кажется, нет никакого стремления найти убогость в этой ложке. Если уж над чем мне хочется поглумиться — так это над «На Берлин!» из прошлого поста. У меня именно ностальгия, нотки воспоминания чего-то старого и родного. Просто не было тогда здесь ничего приличного, были только гнутые алюминиевые ложки — вот серце и ёкает при их виде. В Москве приличное было — ну так у меня точно так же ёкает сердце при виде прекрасного московского Кремля, как при виде этой обглоданной (алюминий — мягкий металл, там реально зубы следы оставляют!) алюминиевой ложки.
Но при этом я прекрасно понимаю реакцию «местных». И как следствие — постоянный страх обидеть их. Увидел вот я какую-то очередную «родную» лужу, сфотографировал — а Рома тут же: «Ну вот, завтра же в иностранных блогах появится очередное очернение России!»
Такая же реакция была у родственников в Донецке — вон там фотографируй, там новое построили, красивое! Но какое мне дело до нового и красивого — я сюда приехал именно ради того старого, что было здесь в моё время.
Очень сложно писать, чтобы никого не обидеть. Даже если ты вообще не собирался ни хаять, ни разоблачать.
Но всё, встретились, наконец-то, с остальными сокурсниками. Эмпирическое наблюдение — поседели все, кроме двоих. Они же — единственные, у кого нет ни жены (прости, Вика, я по старой привычке буду полагать, что мы все — «мужики»), ни детей. Совпадение? Не думаю!
На входе в общагу — пост охраны и турникет. Андрей вроде как заранее договорился, что нас пропустят. Для проформы попросили паспорта, но первых пяти хватило за всех (он их реально переписывал!), после чего нам тупо открыли турникет:
Объявление о смене белья — ох-ох-ох, какое у нас было бельё :-) Первые месяцы ты пытаешься вспомнить дату смены, потом понимаешь, что без мазы, а через некоторое время простыни начинают расползаться на кусочки — и тебе уже стыдно нести это кастелянше...
Снова появились кухни. При нас здесь раньше тоже жили — комнат не хватало, первое время наши жили даже где-то чуть ли не в актовом зале, постепенно расселяясь. Но кухни у нас появились только в Зюзино (общаги для старших курсов уже в Москве, поближе к базовым институтам). Да и там, если честно, чем мы на этих кухнях только ни занимались, только вот еду не готовили — у всех были свои плитки в комнатах. Раз в пятилетку проходила пожарная инспекция, но за сутки перед ней по общагам проходил чуть ли не сам декан, умоляя всех хотя бы для видимости накрыть плитки тряпочками :-)
В коридорах стоят диваны, и вообще видна какая-то самоорганизация — объявы «не шумите», «не пачкайте», это же всё наше, пусть и общее.
Есть какая-то не то общественная, не то ассоциативная жизнь. «Ответственный за этаж», «собрание активистов» (можно легко предположить, на что пытались переделать второе слово):
Душ теперь не один и в подвале (с водой по щиколотку), а на каждом этаже. Вода тоже, надеюсь, горячая — когда мы поступали, Бугор (отличный мужик из соседней комнаты, давший нам кучу поистине мудрых советов) сказал нам записываться на физкультуру на плавание. Потому что в бассейне всегда есть горячая вода — хотя бы раз в неделю ты помоешься «как белый человек» (тоже вот, прекрасное выражение).
Более того, в общаге есть отдельный женский душ! На потоке-92 было 5 девчонок (их сразу же отселили в другую, girls-friendly общагу), на потоке-93 девчонок не было вообще. Таким образом единственный душ автоматически считался мужским, несмотря на формально имевшийся «женский час». Очевидно, про него всегда все забывали и шли мыться, когда
Да, девушки часто ходили в душ с парнем, приставленным «сторожить дверь».
Моя 2-230. На фотографии мы ржём, вспоминая, как мы здесь «пролили духи» — когда у нас одновременно сдохли под полом крысы (Андрюшин папа привёз крысиный яд, потому что они совсем уже обнаглели, я лично видел крысу, сидевшую на груди у спавшего соседа) и сгнила картошка (другому соседу передали мешок картошки с Украины, медленный поезд из Ужгорода, полиэтиленовый мешок — пока картошка доехала, она одновременно замёрзла и основательно побилась; разморозившись, она начала гнить — амбрэ стоял на весь этаж).
Посовещались, набрались наглости и постучали. Внутри кто-то спал (два часа пополудни — но у нас был сосед, который пытался перейти в режим «2 часа ботаешь — 40 минут спишь», меня уже ничего не удивляет), но через какое-то время открыл нам. Мы спросили, можно ли пощёлкать. Предсказуемо узнаются только стены. Вот у этого угла на фотографии справа был мой стол. Там висели сделанные папой полочки (что мы только не перевозили из дому поездами...)
Вроде как в комнатах уже не живут по четверо, но всё ещё «мамонты», пусть и не самопальные.
Умывалка. Я совершенно не помню, как я умывался по утрам. Но однозначно в памяти картина стирки — сколько носков я перестирал в этой комнате! И какие ужасные мозоли были каждый раз на руках :-)
Сейчас в общаге есть и «стиралка» (в глубине умывалки, с подробной инструкцией, как запускать машинку), а я всё крупное стирал в тазике. Либо терпел до дома — примерно раз в два месяца ездил и постирать, и отъесться.
Есть в общаге и тренажёрный зал. Тогда меня это не интересовало, но я помню, как «мужики» ходили в качалку в подвале.
Отличная пародия на OBEY — BOTAY! «ФИВТ» на наклейке выше — это название факультета, который теперь во второй общаге. За старыми общежитиями построили новые, высокие, «кванты» теперь там.
Справа — почтовый ящик, и туда всё ещё приходят письма! До интернета и при ужасной дороговизне телефона это было единственное окно для связи с миром. Сначала с семьёй (у меня было всегда столько вещей, которые было необходимо рассказать сестре, что я завёл для них отдельный блокнот, и по приезде мы садились друг рядом с другом и пересказывали прошедшие пару месяцев), потом с девчонками (это, конечно, скорее Зюзинский ящик). Очень сильно заряженный эмоциями предмет, просто ком в горле. Когда вспоминаешь, как смотрел на этот ящик — нет ли чего там для тебя? И как сердце взлетало, когда там что-то было...
Фасад. То ли помыли дом, то ли я просто тупо не поднимал голову — но какое же у общаги красивое здание! :-) Скорее всё же «помыли», потому что справа — наша общага сзади, и это уже узнаётся.
Наше окно — второе слева на втором этаже (первое, немного «утопленное» — это кухня, она меньше комнаты). На стенке слева — пожарная лестница, по которой даже непьющий я лазил «за ещё», когда общагу стали закрывать на ночь.
А на площадке под нашими окнами однажды «припарковали» бочку кваса. На какой-то «Матч века» (по остроумному определению из нашей газеты «Матчем века называется спортивное мероприятие, проходящее четыре раза в год...») разбогатевшие выпускники привезли не только классические «багажники пива», но и бочку кваса. Я тогда совсем не пил, да и квас последний раз видел при СССР, поэтому бочка меня очень обрадовала. Квас, надо полагать, купили вместе с никому не нужной бочкой, потому что после матча бочка осталась, и мы где-то неделю кормились из неё. После чего квас забродил, и из бочки начали кормиться любители «багажника пива» :-)
Здание напротив — поликлиника и тот самый санаторий-профилакторий. Я не знаю, почему я первые два года не записывался в профилакторий (а ведь Бугор рекомендовал!), но потом пошёл всё-таки к врачу, получил классический диагноз «астенический синдром» (в переводе на русский это означает «здоров, но нужно же что-то написать для мотивации направления на „лечение“») и переселился. Путёвка то ли на 2, то ли на 3 недели, и ты, во-первых, живёшь в двухместной комнате (а не в 4-местной), а во-вторых, там кормят. Возвращаешься реально выспавшимся и отожравшимся на год вперёд!
А вот поликлиника для меня — это однозначно «доктор Ишевская». Чуть не угробившая меня, когда я словил воспаление лёгких и температуру за 40°, а она 3 дня не могла поставить диагноз. Я чётко помню бред и страх смерти. В конце концов друзья вызвали «скорую», но та отказалась ехать — я как раз был в «профилактории», а «скорая помощь не ездит в медицинские учереждения, там должны быть свои врачи». Ну да, доктор Ишевская, спасибо. В итоге Майк позвонил ещё раз, сказал «тут человеку на улице плохо», одел меня и вытащил на улицу, откуда меня и забрала «скорая».
И ладно бы это был единственный случай. Её великолепный диагноз «вас просто пучит» — через пару часов человек дошёл до городской поликлиники и в тот же день ему вырезали начавший гноиться апендицит. Да там просто по списку! Некомпетентность и безнаказанность. И твоя беспомощность.
Когда переехал в Зюзино, лучше не стало — «Где ваш „полис Москвича“? Ну вот туда езжайте, там и лечитесь!»
Удивительное, конечно, ощущение «говна в проруби». Когда ты гражданин России, но гражданин второго сорта, без прописки. Потому что Москва не прописывает, она «ставит на регистрацию», а пропиской считается твоё предыдущее место жительства, пусть оно теперь и в другой стране. Чётко понимаешь на собственной шкуре, что такое ксенофобия. Уйди, ты здесь чужой, тебе здесь не место. Мы тебя сюда не звали.
Когда меня спрашивают, сложно ли жить в чужой стране, быть иностранцем... У меня Франция — как раз первая страна, которая ко мне относится как к своему. СССР я толком не застал (в 16 лет всё же всем управляют родители), а Украина с Россией как-то не особо горели признаваться в любви. Ни страны, ни их граждане.
Из хорошего — от здания поликлиники отражались высокие частоты. Я как-то проснулся от жутко знакомой музыки, которую я никак не мог опознать. Лежал, вслушивался: кажется, могу напеть, что там дальше — а нет, не получается. Оказался то ли Pink Floyd, то ли King Crimson, что-то действительно до дыр заслушанное, но с искажением — низкие частоты доходили до меня через перекрытия, а высокие частоты — эхом, от профилака, то есть с небольшой задержкой. Офигительный эффект!
Тропинка на Новодачную. А здесь не изменилось просто ничего. Как будто вчера я тут бегал на электричку!
